Аршавин — РБК: «Денег будет меньше, мы это понимаем»
Андрей Аршавин — в прошлом российский футболист, бывший капитан национальной сборной. Он играл за петербургский «Зенит», лондонский «Арсенал» и казахстанский «Кайрат». С 2019 года работает в структуре «Зенита». Вначале он получил должность советника гендиректора по молодежному футболу. С начала года Аршавин — заместитель гендиректора по спортивному развитию «Зенита».
Почему «Зенит» опять выиграл чемпионат
— Андрей, поздравляю «Зенит» с чемпионством.
— Спасибо.
— Это чемпионство стало следствием отсутствия конкуренции в РПЛ?
— С любыми командами надо быть хорошо готовым к борьбе. «Зенит» демонстрирует это из года в год. Команда имеет хороший состав, проводится качественная тренерская работа — все это обусловливает то, что «Зенит» находится на вершине. К тому же у конкурентов происходит неразбериха, это играет нам только в плюс.
— А с чем связана эта неразбериха в других командах?
— Где-то перестраивается стратегия, где-то нет стабильного руководства, где-то тренерский штаб меняется раз в полгода. У «Зенита» есть и стабильное руководство, и тренерский штаб, который уверен в завтрашнем дне. И, как следствие, эта команда уже четвертый год становится чемпионом.
— СМИ упрекают «Зенит» в использовании административного ресурса. Такие обвинения имеют под собой почву?
— Нужно приводить какие-то факты, и тогда можно будет что-то ответить. Так — это необъективно. Скажу даже больше — это просто неадекватно. Например, если в каких-то эпизодах судьи боятся назначать в наш адрес лишний штрафной или пенальти, то это проблема судейского корпуса. Однако я не помню каких-то вопиющих случаев, чтобы это происходило.
— Зарема Салихова часто говорит, что вся лига пытается вашему клубу подыгрывать. Такие реплики как-то цепляют команду?
— Она слишком категорична, но мне бы не хотелось вступать в полемику. Все команды, которые проигрывают, пытаются искать проблемы на стороне. Например, в арбитрах. Что касается «Спартака», когда команда находится на десятом месте в таблице чемпионата, она должна поискать проблемы сначала в себе, а уже потом — во всех остальных.
Гегемония «Зенита» и уход Ракицкого
— Есть ли ощущение, что нынешний «Зенит» превращается в «Спартак» 1990-х годов, когда была серьезная гегемония «Спартака», огромное количество чемпионств? Есть ли что-то похожее между командами и какая, на ваш взгляд, сильнее?
— Не согласен, что команды идентичны. Все-таки тогда была большая разница между «Спартаком» и всеми остальными. Сейчас у того же «Спартака», ЦСКА или «Динамо» достаточно ресурсов, чтобы при грамотном их использовании бороться с «Зенитом» за чемпионство.
— Но какая из этих команд все-таки сильнее, если сравнивать по эпохам?
— Трудно сравнивать, потому что между ними прошло 25–30 лет. Наверное, не совсем корректно сравнивать их напрямую.
— Я думал, что вы назовете свой «Зенит» (2006–2008 годы), когда взяли много титулов.
— Тоже бы не стал сравнивать наш «Зенит» с нынешним. Если бы мы сейчас сыграли матч между собой, еще неизвестно, кто бы победил. Нет такого, чтобы одна команда всегда была гегемоном и тотально доминировала.
— Мне кажется, в тот момент, когда вы побеждали, было больше конкуренции в чемпионате. Не считаете, что период между 2006 и 2008 годами был пиком для РПЛ?
— Соглашусь с этим, но именно если сравнивать команды. Я уверен, что нынешний «Зенит» тоже был бы конкурентоспособен в том чемпионате.
— Перейдем к нынешнему сезону. Давайте назовем лучшего игрока в составе «Зенита».
— Клаудиньо.
— Когда я смотрю на него со стороны, иногда возникает ощущение, что при оборонительных действиях он выключается из игры. Согласны?
— Не совсем. Если бы это было так, то Семак не стал бы использовать его в роли опорного полузащитника. Клаудиньо точно участвует в отборе. Он понимает, что его участие в этих эпизодах не критически важно, и старается правильно распределять силы. Есть игроки, которые отберут мяч и без его участия. Зачем бездарно тратить силы?
— Общались ли вы с Ярославом Ракицким до или после его ухода из «Зенита»? Как относитесь к его решению покинуть клуб?
— Мы с ним разговаривали. Понятно, что он был расстроен. Мы должны принять его решение. С Ярославом произошло нормальное расставание. У них состоялся разговор с Александром Ивановичем Медведевым, после которого было принято решение об уходе. Рабочая ситуация.
После начала боевых действий на Украине FIFA разрешила иностранным футболистам и тренерам приостановить свои трудовые договоры с российскими клубами до 30 июня и провести остаток сезона в других чемпионатах. За две недели несколько десятков легионеров разорвали либо приостановили контракты и уехали из России. Иностранных футболистов лишились почти все клубы РПЛ. Среди уехавших был и украинский защитник «Зенита» Ярослав Ракицкий.
— Верите, что у «Зенита» есть шанс выступить в Лиге чемпионов в следующем сезоне после подачи коллективного иска против решения УЕФА в CAS?
— Скажу честно, шансы минимальны. Даже если там принято будет решение, что наши клубы каким-то чудом будут участвовать, я не представляю, как мы станем играть. Думаю, что в данной ситуации все команды будут всячески показывать свое нежелание играть с нами. Например, какие-нибудь клубы могут заявить, что они не приедут в Петербург, и УЕФА нужно будет предпринимать какие-то действия. Я не верю, что мы сыграем в следующем сезоне Лиги чемпионов.
— Какие проблемы вы видите в нашем футболе?
— Конечно, они есть. Например, в развитии детского футбола. Наш чемпионат тоже не такой зрелищный, как в европейских странах. Нужно более глобально все анализировать.
— В личной беседе со мной вы обращали внимание, что у нынешних юных футболистов проблемы с подготовкой. В чем они заключаются?
— Нынешние футболисты, достигая уровня РПЛ, все равно плохо выполняют отдельные элементы. Им приходится принимать на поле более простые решения. Если раньше эти моменты казались нормальной практикой, то сейчас мы уже начинаем думать над причинами таких решений. В конце концов понимаем, что все идет из детского футбола. На отдельные моменты там не обращают внимания, но потом это все вылезает наружу уже во взрослом футболе. А общественность удивляется, почему клубы выбирают легионеров — условно, даже не лучших. Потому что в итоге они оказываются сильнее, чем наши ребята.
— В связи с этим вопрос, нужна ли отмена лимита на легионеров, на ваш взгляд?
— Да, наши футболисты должны развиваться в системе естественной конкуренции. Понятно, что им будет сложнее пробиваться в основу команды. С другой стороны, мы будем понимать: если футболист играет в составе — это из-за игровых способностей, а не из-за российского паспорта.
В конце мая Минспорт согласовал новый лимит на легионеров со следующего сезона в РПЛ. Новый лимит допускает, что клуб сможет заявить до 13 легионеров (сейчас — восемь) и не менее 12 доморощенных игроков. Однако на поле одновременно смогут выйти не более восьми легионеров.
— Где больше коррупционные риски: при лимите на легионеров или при его отсутствии?
— Однозначно при лимите.
— Есть мнение, что судейство в России стало хуже. Когда вы играли, оно было лучше?
— На мой взгляд, судейство осталось такое же. Раньше, условно, «убить» команду было намного проще, чем сейчас, с приходом нового руководства РФС и РПЛ. Тогда никто и не знал, что есть какие-то ошибки в матче, никто не обращал на это внимания. Сейчас же, естественно, судьи и каждое их решение находятся под микроскопом. Поэтому и шума больше, и доступа у журналистов ко всем ресурсам тоже больше. Создается впечатление, что уровень судейства снизился, но оно находится на том же уровне.
— Свою карьеру как функционер вы начали с изучения детско-юношеского футбола. Какие были первые впечатления и как на детско-юношеский футбол смотрите сейчас?
— Впечатления не изменились. Во-первых, сначала я стал работать тренером, пытался на своем участке передать ребятам нужные знания. Огромным плюсом для развития стало введение Юношеской футбольной лиги — команды стали играть с равными себе по уровню соперниками. Хорошо, что сделали региональные лиги, ведь в некоторых регионах у нас даже команд не было. А благодаря ЮФЛ они просто возродились из пепла. Лично у меня есть вопросы по целесообразности молодежной М-Лиги. Мне кажется, мы искусственно оставляем в футболе игроков, часть которых через год все равно во взрослый футбол не попадут.
— Может быть, они пытаются хотя бы одного-двух игроков оттуда получить? Или это гиблое дело?
— Еще пока я не видел, чтобы игрок, который выглядел плохо, за счет молодежной лиги резко прибавил и оказался где-то наверху.
— В начале года вы получили новую должность в клубе. Вас назначили заместителем гендиректора по спортивному развитию «Зенита». В чем заключается работа?
— Глобально ничего не изменилось, кроме названия должности. В принципе я выполняю все те функции, которые были на меня возложены до, которые связаны больше с молодежным департаментом нашего клуба.
Расширение РПЛ
После введения санкций в российском клубном футболе вновь заговорили об увеличении числа команд с 16 до 18. При этом часть клубов выступала за мораторий на вылет из РПЛ. В итоге исполком РФС отказался расширять лигу и вводить мораторий.
— Какая у вас позиция по расширению РПЛ?
— Считаю, что нужно придерживаться изначальных договоренностей. Если вы хотите лигу расширить, то расширяйте со следующего сезона, перед началом чемпионата. Договоритесь, кто вылетает, а кто заходит. Сейчас же, мне кажется, расширения хотят клубы, которые борются за выживание. Легче это пролоббировать, чем бороться на футбольном поле.
Не ввели мораторий на вылет — и мы получили ожесточенную борьбу среди клубов-аутсайдеров. Андердоги отбирают очки у лидеров. Я бы точно не хотел расширения участников чемпионата после этого сезона.
— Не думаете, что в конце следующего сезона клубы начнут предлагать идеи по расширению лиги до 20 команд?
— Это будет самое настоящее издевательство. Надеюсь, у них хватит совести об этом не заикаться.
— Гендиректор «Уфы» Шамиль Газизов сказал, что в чемпионате должно быть больше 20 команд.
— Безусловно, если мы берем масштабы нашей страны, то, конечно же, лига заслуживает того, чтобы иметь 20 команд. Однако финансовое обеспечение и развитие футбола не дают нам право расширять чемпионат до такого масштаба.
— Много разговоров об отставке главы РПЛ Ашота Хачатурянца. Среди фаворитов называют одного из руководителей РФС Александра Алаева. Как вам его кандидатура?
— Трудно комментировать, потому что я далек и от Хачатурянца, и от Алаева. С руки говорить об этом — тем, кто, наверное, с ними ближе сотрудничает. Когда Ашот Рафаилович работал в судействе, то удалось во многом изменить систему. Там мне его работа нравилась. В РПЛ он работает всего четыре месяца, поэтому не могу дать какие-то оценки.
— Не кажется ли, что решение о совмещении двух руководящих должностей (главы РПЛ и судейского департамента РФС) стало ошибочным для Хачатурянца?
— Это их решение. В нашей стране часто можно встретиться с тем, что отдельные люди занимают сразу несколько должностей. Либо специалистов просто не хватает, либо к новым людям мало доверия.
— Вы согласны с мнением, что расширение лиги приведет к еще большему количеству клубов-банкротов?
— Непросто сейчас ответить на этот вопрос, потому что мы находимся в новых реалиях, в новой ситуации. Если финансирование уменьшится, то есть вероятность, что больше клубов станут банкротами.
— Очевидные проблемы с покупкой легионеров приведут к увеличению зарплат российских футболистов? Или стоит ожидать оттока из страны наших игроков?
— Не думаю, что будет раздувание контрактов, по той причине, что у клубов на самом деле станет меньше денег. Естественно, и на рынке не будет высоких предложений.
— Нужен ли сейчас потолок зарплат в РПЛ?
— Не изучал глобально этот вопрос, видел формулу потолка зарплат в НХЛ. И здесь вопрос — как и кто будет отслеживать его выполнение? Клубы начнут искать, как его избежать, и в итоге он работать не будет. Может быть, для стабилизации финансового положения клубов это и верное решение. Просто не очень верю, что у нас будет адекватная прозрачность.
— Антон Фетисов, который в «Спартаке» работал главой медиадепартамента, говорит, что не может назвать футболиста, которому в нынешних условиях можно платить больше €2 млн. Согласны?
— В целом да. Как я уже сказал, денег будет меньше, мы это понимаем. Естественно, клубы начинают задумываться о том, сколько зарабатывают футболисты, в том числе российские.
— Английская премьер-лига уже несколько лет доминирует в Европе как чемпионат. Долго ли эта гегемония продлится?
— Да, по всему миру смотрят именно английский футбол. Английский язык является самым распространенным в мире, и из-за этого уже исторически АПЛ больше смотрят из стран бывших британских колоний. Английская лига за счет медиаправ будет являться флагманом в мировом футболе на долгие годы вперед. Плюс они быстрее и лучше всех научились делать продукт. Даже немцы с их прагматичным подходом пока не могут сопротивляться. В той же Германии чемпион один уже десять лет. В Англии все-таки он меняется чаще. Естественно, когда непредсказуемости в чемпионате больше, интерес у публики тоже возрастает.
— Как оцениваете новую реформу Лиги чемпионов?
— Сначала немного скептически относился к этому, но я стал участником программы УЕФА, где нам объясняли, почему сделали именно так, почему этот вариант лучший. Считаю, что вроде как это и неплохой выход из той ситуации, которая сложилась в мировом и европейском футболе.
— Я обратил внимание, что реформу готовил Hypercube, чьи реформы были раскритикованы частью клубов в России.
— Они, во-первых, были опробованы на многих лигах. У них большой опыт. И УЕФА считает, что их деятельность приносит большие финансовые дивиденды и в принципе сохраняет плюс-минус спортивный баланс.
— Для российских клубов это плюс?
— Вообще для любого клуба это плюс. Там же говорится, что они хотят десять матчей европейских, потому что это дает больше денег. И если это будет приносить больше денег нашим европейским участникам, конечно, они будут за это.
— Вы плотно сотрудничаете с РФС по программе развития футбола. Зачем на это решились? От кого исходила инициатива? Что понравилось в этой программе?
— Инициатива исходила от РФС. Думаю, что являюсь одним из тех людей, которые на каком-то участке приносили пользу и славу российскому футболу. Думаю, что у меня есть некоторый моральный долг — обучать и воспитывать молодых ребят. Понимаю, что детский футбол должен развиваться, потому что сейчас он развит не слишком хорошо. К тому же вместе с этим проектом придет новая инфраструктура в те места, где раньше у нас не было футбола.
— По этой программе было несколько выездов — Норильск, Нижний Новгород, Ярославль, Мончегорск, Волгоград. И другие города были. Какие перспективы видите?
— Недавно мы съездили в Ярославль, и там появилось три или четыре искусственных поля. Это уже плюс. Мне лично запомнился Норильск. Конечно, это такие условия, которых я никогда не видел. Понимание того, что люди там живут постоянно в снегу, в холоде, тумане, дает осознание, какая у нас большая страна. Дети очень радуются, когда видят, что мы приезжаем. Мне кажется, это здорово. Наше присутствие помогает некоторым людям обратить внимание на футбол в регионах. Если эта программа будет двигаться дальше, то, естественно, и результаты будут лучше. Не стоит останавливаться — страна огромная. Здесь большой плацдарм для того, чтобы поднять футбол на более высокий уровень, хотя бы даже инфраструктуру.
Потому что, например, если поездить по городам, можно увидеть почти везде хоккейные площадки. Они стоят дороже, содержание их дороже. Однако чуть ли не в каждом маленьком городке, поселке они есть. Причем даже на юге нашей страны. И, так или иначе, они почти все заполнены. Следовательно, если будет больше условий для занятий футболом, это, мне кажется, даст толчок. Понятно, что мы не увидим его завтра. Но чем больше детей будут увлечены футболом, тем больше профессионалов появится в регионах.
Жизнь под санкциями
— Как развиваться клубу, когда он сильнее всех? Нужен ли соперник-раздражитель и турниры, которые дадут некий рост? Образно, ты приходишь в тренажерный зал, хочешь набраться сил — а у тебя там гантели по 3 кг. Каким образом развиваться в этих условиях?
— Здесь важно внутреннее осознание того, что надо развиваться, нельзя останавливаться. Мы должны сами хотеть быть сильнее, мы должны покупать по возможности самых лучших футболистов на рынке, которые сейчас к нам поедут, должны также развивать Академию, наших молодых футболистов. За два—четыре года нельзя так сильно упасть. Нужно понимать и нужно настраиваться на то, чтобы в любой момент быть готовыми участвовать в европейских турнирах. Вот какая мотивация должна быть. Себя самим нужно этим подстегивать, чтобы этот процесс не стагнировал, а команда и клуб росли.
В конце февраля российские клубы, а также сборная были отстранены от участия в международных соревнованиях. Ни одну из апелляций российской стороны об отмене отстранения Спортивный арбитражный суд пока не удовлетворил.
— Все-таки ориентация на покупку действительно сильных легионеров или же развитие молодежной академии?
— В «Краснодаре» вообще все 11 воспитанников вышли (матч против ЦСКА 15 мая завершали 11 воспитанников академии «Краснодара», это случилось впервые в истории клуба. — РБК) и т.д. Сама жизнь заставит обратить внимание и больше вкладывать, и больше смотреть и участвовать в процессе взращивания российских игроков. Этого не избежать, так или иначе. Для всех клубов, даже для топ-клубов.
— Как скажется отстранение от еврокубков на российском футболе?
— Все зависит от нас. Через какое-то время мы должны быть готовыми. А чтобы быть готовым, нужно продолжать развивать футбол, так же вовлекать детей, отслеживать все современные методики, тренировать молодежь как можно лучше. Чем больше будет сильных российских игроков, тем короче и безболезненнее будет обратный процесс адаптации и внедрения в европейский футбол.
— Вы видите повод для оптимизма?
— Если будет меньше денег, так или иначе нас заставят сами условия больше работать над собой. Российские игроки — это капитал страны. Когда никто не приезжал, это не мешало СССР иметь сильную сборную, сильные клубы.
— Но там был очень сильный чемпионат со всеми республиками.
— Значит, нам надо стремиться, чтобы наш чемпионат тоже был сильнее.
— Имеет ли смысл сейчас создавать что-то наподобие чемпионата СССР?
— Я был бы за. Так скажем, мой европейский проект был настроен как раз на объединенный чемпионат еще в обычных реалиях.
— С Украиной, имеете в виду?
— Защищал идею о совместном чемпионате с Казахстаном, Белоруссией и Азербайджаном. И мне казалось, что это выход для того, чтобы улучшить чемпионат, его качество, конкуренцию внутри и т.д. Но сейчас, думаю, — это нереально, потому что все будут шарахаться. С Россией стараются не иметь каких-то дел. Даже наши близкие республики — все будут бояться санкций от УЕФА и отстранения от еврокубков.
— Где вы видите себя через пять лет?
— В «Зените».
— Неважно, на какой должности?
— Меня все устраивает, я бы так сказал.
— Есть такое ощущение, что многие видят вас в качестве президента клуба рано или поздно. Что вы об этом думаете?
— Уже анализировал. На самом деле у нашего руководства столько вопросов помимо футбольной и спортивной составляющей. Думаю, что, во-первых, мне будет это намного сложнее и труднее делать. Во-вторых, это будет мне не так интересно, придется тратить столько времени помимо футбольных дел. На данный момент этого не хочется. Хотел бы оставаться в спортивной части футбола — и в жизни «Зенита», в частности.
