Тренер сб. России: "Прохоров прав, мы не должны получать, как технички!"
РБК: - Замечательный результат показала ваша сборная, однако не во всех видах спорта он столь же хорош. Мнения по этому поводу высказывают не только спортсмены, а большей частью политики. А как считаете вы, что помешало российским спортсменам добиться более хороших результатов в Лондоне?
В. Родионенко: - Для нас, особенно для наших гимнасток, это вопрос довольно-таки сложный, потому что мы смотрели по телевизору, как выступают представители других видов спорта, и то не всегда. Поэтому судить о том, почему не добились некоторые виды спорта желаемых результатов, трудно очень сказать за эти виды, в каждом виде спорта - может быть, я скажу не совсем приличную фразу - своя подготовка, своя кухня. Поэтому надо очень хорошо знать, и вряд ли мы ответим на ваш вопрос.
М.Ульянкина: - Я хочу разделить мнение господина Прохорова: он считает, что сегодня финансирование спорта должно идти в одно русло. То есть Министерство здравоохранения, если это наши врачи и массажисты, они тоже должны относиться к нашему министерству – Министерству спорта. Не должно быть начальной гимнастики в Министерстве образования. У нас получается, что половина финансирования, которое идет на спорт, уходит на сторону. В каждой губернии, у каждого губернатора развиваются свои виды спорта, даже не олимпийские, а финансирование идет, как мы знаем, по регионам. Пока не будет финансирование в одной точке, думаю, это не сдвинется с места. И плюс к этому - вот мы берем наше ЦСКА: Прохоров тоже правильно сказал – почему мы принадлежим Министерству обороны? Почему у нас на сегодня зарплата на уровне техничек? Не каждый же тренер может добиться Олимпийских игр, мира, Европы. А люди приходят в профессию и не могут кормить семью. Вот и все.
РБК: - Существует ли судейский заговор против российских гимнастов?
В. Родионенко: - Сейчас по поводу судейских заговоров очень много ведется разговоров. Я бы не стала так громко называть это заговорами. В нашем виде спорта, к сожалению, очень своеобразное судейство. Каждый судья имеет свое личное мнение, кроме того, что существуют правила. Но есть и субъективный взгляд на исполнение того или иного элемента. Поэтому сейчас мы все-таки говорим о том, что необъективность в судействе присутствует. Заговор это, сговор или как это назвать – трудно сказать. Но то, что судейство необъективное, на некоторых особенно участниках, это видно невооруженным глазом. Хотя бы та же история с оценкой Баландина на кольцах, когда даже мнение директора технической комиссии Международной федерации гимнастики Адриана Стойко было, что это должна быть другая оценка - на три десятых больше, и тогда это была бы золотая медаль. Но парень не попал даже в тройку призеров. Вот эти вещи режут глаза и сознание. И понимаешь, когда на прыжках прекрасная американская девочка, которой заранее отдавали предпочтение, садится, не делает прыжок, а ей отдают серебряную медаль. Это тоже был вопиющий случай. И вот эти случаи были, к сожалению. Но наступает новый олимпийский цикл, есть проект правил, в которых будут изменения. Каждый новый олимпийский цикл правила добавляются, меняются. И мы надеемся, что все-таки правила, которые создаются, будут более объективными, не дадут судьям манипулировать оценками. А сейчас пока правила позволяют это делать.
А. Родионенко: - Чтобы мы больше к этому вопросу не возвращались, потому что очень часто журналисты склоняются к тому, что успех того или иного гимнаста зависит от оценки судей. Да, это действительно так, таков наш вид спорта, и он не одинок – это и художественная гимнастика, это и прыжки в воду, это и синхронное плавание. Но чтобы к этому не добавлять все это, скажу о том, что касается гимнастики. Здесь система судейства построена таким образом, чтобы соответствовать тому уровню гимнастики, который есть на данный момент. И вот этот параллелизм, который сохраняется, он выражается в том, что каждые четыре года меняются правила соревнований, которые являются Библией для нас. Но вся проблема в том, что как только появляются новые правила, находятся желающие изменить, или улучшить, или использовать слабые места, которые есть в любых правилах, как и в любом законе. Поэтому как бы мы ни делали правила совершенными, чего быть не может, буквально через полгода, максимум через год мы вернемся к тому же исходному положению, которое было в предыдущем цикле. По-другому не бывает.
Гимнастика существует в Олимпийских играх с тысяча восемьсот какого-то года, которые раньше печатались на двух страничках, потом - на трех, а сейчас они представляют собой собрание сочинений, но при этом ничего не изменилось, кроме сложности выведения окончательной оценки, потому что раньше оценивали соревнование три человека, потом – шесть, сейчас – двенадцать, но принцип тот же. Поэтому ждать того, что когда-то будут такие правила, что все поставят на свои места, не будет этого. Когда человек сидит за пультом, у него есть собственное мнение, собственное видение, даже угол, под которым рассматривают то или иное упражнение имеет принципиальное значение, в стойке человек или не в стойке, согнулся он или прогнулся. В силу это причины нельзя искать панацею в правилах соревнований, надо следовать им, использовать их, но делать все для того, чтобы как можно меньше допускать ошибок относительно этих правил. Может быть, тогда судьи будут более снисходительными. И такая тенденция наблюдается. Но проблема состоит еще и в том, что есть много противоречий внутри самих правил. Например, допускается протест на одну часть на сложность, но не допускается на техническое исполнение. Не допускается подача протеста на гимнаста, который находится не в твоей команде, а в команде соперника, но допустил явную ошибку, и мы не можем подать протест. Протест подает только та страна, которой принадлежит этот гимнаст.
И последнее: как правило, во всех видах спорта, кроме гимнастики, когда люди выходят на высший уровень, на уровень финала, то судят наиболее квалифицированные, наиболее грамотные, наиболее ответственные судьи. Возьми футбол, чемпионат мира по футболу, так вот там в течение всего турнира выбирается судья, которые показал себя наиболее грамотным, наиболее требовательным, наиболее объективным. Ему предоставляется право судейства этого турнира. В гимнастике все наоборот. Проходят соревнования, начинаются отдельные виды, их судят судьи, чьи гимнасты не попали в эти финалы, значит, они уже заведомо слабее. Соответственно и судьи, представляющие страны, не могут быть сильнее, чем те, которые представлены в финале. Это парадокс, это нонсенс. Мы с этим предложением выступали уже множество раз. Но это удобно руководству FIG, это удобно тем странам, которые не имеют медалей, – они подыгрывают сильным странам, вступают в те заговоры, о которых вы говорите и спрашиваете. Это не заговоры, это просто дружеские отношения за столом. Они друг друга похвалили, похлопали по плечу, завтра вышли и показали ту оценку, которую считали нужным для Баландина. Если бы кто-то из наших судей бы присутствовал, может быть, они были бы более снисходительны. То же касается и опорного прыжка, о котором сейчас столько судачат. И вот эти личностные отношения невозможно изъять, убрать. Запретить – тоже нет. Значит, надо искать те пути, которые менее всего дадут возможность людям манипулировать этим. Наше предложение о том, что финал должны судить только страны, чьи гимнасты попали в финалы, - мы апробировали этот тест. У нас на первенстве России это было: колоссальный результат, все шероховатости исчезают моментально, и выставляются те оценки, которые действительно зарабатывают гимнасты. Но это многим очень невыгодно, вот ответ на ваш вопрос.
РБК: - Для тренерского состава сегодня существует вопрос: где взять резерв национальной сборной по спортивной гимнастике?
В. Родионенко: - Сегодня очень сложно говорить в связи с тем, что, начиная с 2000г., когда последний раз было торжество советской системы гимнастики, было много на Олимпиаде завоевано медалей, к сожалению, гимнастика начала катастрофически терять свои позиции. Некоторые связывают это с тем, что распался Советский Союз, очень много лучших тренеров уехали работать за границу. Нельзя только на это кивать. Условия стали значительно сложнее, много школ закрылось – и детских, и специализированных. Тренерские кадры сейчас – проблема номер один. Нет высокопрофессиональных тренерских кадров – отсюда не может быть и полноценного резерва. Мы все сейчас предпринимаем, чтобы поднять в субъектах Федерации, в СДЮШОРах. Это очень сложно сделать, сложно даже потому, что наш вид спорта очень трудоемкий для тренеров. Это шесть снарядов у мужчин, четыре снаряда у женщин. Каждый снаряд предъявляет свои требования и тренеру надо быть высокопрофессиональным, обладать высокими техническими пониманиями того или иного элемента. Поэтому когда мы говорим сегодня о создании резерва, в основном вся подготовка эти семь лет идет за счет сборной страны. Но в сборную страны поступают гимнасты и гимнастки молодые, с большим техническим браком, много проблем со здоровьем. Сейчас мы очень много уделяем этому внимания, но пока у нас не будет большой армии профессиональных тренеров, знающих гимнастику и преданных этому виду спорта, нам будет сложно на местах эти школы укрепить такими тренерами. Дело в том, что даже в наших вузах кафедры гимнастики соединяют с такими видами, как шахматы. Выпускники этих вузов мало кто специализируются на спортивной гимнастике. Никто не хочет трудиться в этом сложном, а для тренеров очень сложном виде спорта. Но ничего нет невозможного. Какие-то подвижки есть, есть очень серьезные центры, укомплектованные профессиональными грамотными тренерами. Потихоньку движемся вперед. Думаю, что со временем наша страна, Россия теперь, все-таки обретет лидирующие позиции, которые были утрачены 12 лет назад.