Футбол ,
Футбол. Адвокаты Хиддинка обвиняют налоговиков
На вчерашнем заседании суда по "делу Хиддинка" было продолжено слушание защиты главного тренера сборной России. Ян Лелифелд и Алдо Фербрюгген сделали упор на то, что при сборе доказательной базы налоговые службы использовали приемы, противоречащие законодательству Нидерландов, сообщает газета Спорт-Экспресс. Это, по их словам, означает, что добытые данные не могут служить доказательствами в суде. "Следить за нашим клиентом начали после прослушивания разговора Фонса Спорена и Симона ван ден Бомена (бывшего финансового директора ПСВ и советника Хиддинка. - Прим. "СЭ"). Но на тот момент Хиддинк декларации не заполнял, и подозреваться в чем-либо не мог", - заявили адвокаты. Они также обратили внимание суда на то, что из-за напряженного графика работы обвиняемый в период с ноября по декабрь 2002 года мог находиться по месту регистрации, в бельгийской деревне Ахель, максимум 12 дней, и пять из них действительно провел в Бельгии. После заседания журналисты, которым Хиддинк сказал несколько слов, обратили внимание на то, что голос тренера дрожал.
На вчерашнем заседании суда по "делу Хиддинка" было продолжено слушание защиты главного тренера сборной России. Ян Лелифелд и Алдо Фербрюгген сделали упор на то, что при сборе доказательной базы налоговые службы использовали приемы, противоречащие законодательству Нидерландов, сообщает газета Спорт-Экспресс. Это, по их словам, означает, что добытые данные не могут служить доказательствами в суде. "Следить за нашим клиентом начали после прослушивания разговора Фонса Спорена и Симона ван ден Бомена (бывшего финансового директора ПСВ и советника Хиддинка. - Прим. "СЭ"). Но на тот момент Хиддинк декларации не заполнял, и подозреваться в чем-либо не мог", - заявили адвокаты. Они также обратили внимание суда на то, что из-за напряженного графика работы обвиняемый в период с ноября по декабрь 2002 года мог находиться по месту регистрации, в бельгийской деревне Ахель, максимум 12 дней, и пять из них действительно провел в Бельгии. После заседания журналисты, которым Хиддинк сказал несколько слов, обратили внимание на то, что голос тренера дрожал.