«Не знаю, какой курс рубля». Побег года, который привел к Кубку Гагарина

Читать в полной версии

Кубок Гагарина, пари, журналисты

— Что изменилось в вашей жизни после победы в Кубке Гагарина?

– Ничего, но победа придала мне уверенности в себе. Теперь знаю, что могу это сделать. На протяжении всего плей-офф семья и друзья меня очень сильно поддерживали, было очень приятно получить столько поздравлений.

— Еще во время полуфинала плей-офф вы объясняли Радулову, что его команда проиграет. Кого провоцировали в финальных матчах?

– В играх с ЦСКА это был единственный подобный эпизод. С Казанью я такого не делал, не было необходимости – там нет ребят, как Радулов. На самом деле эмоции Саши меня совсем не беспокоили, они только подогревали интерес. Это очень забавно – наблюдать за такими людьми. Знаете, многие ребята говорят мне, что я вообще довольно нормальный для вратаря (улыбается). Редко выхожу из себя, и со мной всегда можно пообщаться – даже перед матчем.

— Редко выходите из себя? А как же фраза: «Если «Эспоо Блюз» пройдет в следующий раунд, журналист Ээро Туоминен на две недели исчезнет из всех СМИ. Если дальше пройдет «Лукко», Туоминен продолжит в том же духе, но уже будучи на 1000 евро богаче». Все верно?

– Да, это мои слова.

— Ну и влипли вы в историю с этим финским корреспондентом…

– Я просто был зол на то, что он пишет о моей бывшей команде «Эспоо» – команде моего родного города, без уважения. И чувствовал, что в этой ситуации имею право написать что-то в ответ. Йори Лехтеря помог мне. Потом мы с Ээро Туоминеном заключили пари. К сожалению, я проиграл.

– Мы больше не увидим ваших интересных рецензий на журналистские тексты?

– Думаю, мне не стоило так реагировать, это слишком с моей стороны. Надо было сначала переспать с этой мыслью ночь-две. Но в тот момент мне казалось, я должен что-то сказать. Так все и пошло…

— Интерес к спортивной журналистике у вас не пропал?

– Я слежу за тем, что происходит в финской лиге. Но не читаю, что пишут про меня. Российским изданиям тоже не уделяю внимания, поэтому понятия не имею, что люди в них говорят обо мне. Или о команде. Или о КХЛ.

— Еще одна отличная ваша цитата: «Меня тошнит от дерзости ваших заметок, поэтому я вынужден бросить вам вызов».

– Повторюсь, я обычно довольно спокойный. Стараюсь как можно больше расслабляться по жизни, не тратить свою энергию. Но тут так получилось, что ситуация с текстом про «Эспоо» задела меня. И я решил что-нибудь сделать.

«Три метра», удар головой, статистика

— Кто вас окрестил Микко «три метра» Коскинен?

– Мне это прозвище не очень нравится, не такое уж оно и забавное. Это пошло с моей первой игры в высшей лиге Финляндии – матч показывали по ТВ, и комментатор назвал меня: «В воротах Микко «Три метра» Коскинен». Финская пресса подхватила – и все, понеслась.

— Весело, наверное.

– Не очень. Бьюсь головой обо все, это случается несколько раз в день (смеется). Ну ладно, несколько раз в неделю точно. Как пример: видите те огромные люстры? Здесь, на втором этаже в отеле, лампы висят довольно низко – я ударился головой об одну из них. В раздевалке тоже частенько бьюсь о косяк.

— Но в хоккее-то рост помогает?

– Да, если уметь им пользоваться. А так ведь можно и многое разрушить, если думать, что одних габаритов достаточно для победы. Надо еще хорошо перемещаться, видеть площадку. И быть в отличной физической форме.

— Вы представитель финской школы, которую постоянно отмечают специалисты. В чем видите различия стиля игры с игрой русских голкиперов?

– В Финляндии голкиперы с пяти лет начинают работать со своим персональным тренером. Быть голкипером — это у нас уже национальная черта.

Если сравнивать, то давайте скажем так: российские вратари преследуют шайбу очень агрессивно. Финские же больше ищут позицию и смотрят на всю картину, просчитывают вперед. То есть, если соперник делает пас партнеру, вратарь не будет так легко выключаться из игры. Вот это одна из тех вещей, которые я здесь заметил. Но у вас в России тоже есть отличные молодые вратари – например, наш питерский парень Шестеркин. Или Сорокин – очень хороший голкипер. Я бы на вашем месте сильно не волновался.

— За своей статистикой вы в этом сезоне следили?

– Нет, но мой персональный тренер Марко в курсе всех дел – если меня что-то беспокоит, могу всегда с ним поговорить. А за цифрами я следить перестал. У нас в этом году был трудный старт в «Сибири», хотя я чувствовал, что играю неплохо. Не то чтобы показываю лучшую свою игру, но надежен. У команды же в целом получалось не очень здорово. Как-то я открыл свою статистику: 3 гола за матч и где-то 89% надежности. Я покачал головой и решил: «Не буду больше смотреть». Я не могу волноваться о цифрах. Рассчитывал, что они поднимутся, когда вся команда заиграет нормально.

СКА, собрания, , подготовка

— Почему вы сразу не попали в СКА, когда приняли решение уехать в КХЛ?

– Думаю, не был готов. В прошлом году и на старте этого сезона я становился лучше каждый день. Новосибирские ребята помогали мне хорошо выглядеть в воротах, респект им. Они дали мне шанс, и я им воспользовался – это придало мне уверенности. Я почувствовал, что готов к новому вызову — игре в СКА.

— Вы могли переехать в Петербург и в это межсезонье. Так почему переход произошел в разгар прошлого чемпионата?

– Время идет вперед. Был отличный шанс выиграть чемпионат в этом году, и все боролись за него: «Мы собираемся победить!». Я осознавал, что тренировки и игры с ребятами из СКА мне очень помогут в будущем.

— Когда вы поняли, что выиграете Кубок Гагарина?

– В последней игре сезона, когда мы вели со счетом 4:0 после первых 15 минут. Тогда уже было очевидно, что мы это сделаем. Я играл без замен, но чувствовал себя хорошо.

Когда же мы проигрывали 0-3 ЦСКА, в составе появился Пони (Алексей Поникаровский – прим Sports.ru) – и это стало ключевым моментом. С ним мы здорово «зажгли» (улыбается).

— Вы провели этот плей-офф очень удачно. Часто просматривали видео с матчей?

– Через день. После каждой игры мы смотрели все голы, пропущенные шайбы и моменты.

— Засыпали на первых минутах?

– Нет. Все было легко, потому что занимало не больше 10 минут – просто клипы с нарезкой моментов. Потом короткая установка, и мы шли дальше. А вот в «Сибири» у нас было очень много собраний: каждый день и минимум минут по 30. Временами становилось скучно. Хорошо, что при Квартальнове вратари часто пропускали собрания – он не хотел, чтобы мы смотрели голы. Можно было находиться в зале в то время, когда вся команда сидела на просмотре.

Если говорить о СКА, то еще один плюс: здесь не такое строгое расписание, как было в «Сибири». Гораздо меньше контроля. А все игроки и так знают, как готовиться к матчам.

– Вы сами когда-то рассказывали, что не сразу научились готовиться к матчам.

– Да. Раньше был слишком глупым (улыбается). Молодой – считал, что все знаю. Результаты матчей у меня скакали вверх-вниз. Одну игру проведу хорошо, следующую – плохо. Сейчас же я могу провести много матчей на одном и том же уровне, стал стабилен. Поездка за океан мне в этом плане очень помогла.

Теперь знаю, каким должен быть процесс подготовки к игре. У нас завтра матч, но я сегодня не хочу волноваться о нем, это вообще не поможет. Просто стараюсь прогуляться, расслабиться, не думать о хоккее, посмотреть телевизор. Не трачу свою энергию. Только за два часа до игры я начинаю думать о том, что происходит. И во время матча стараюсь выложиться на полную.

Курс рубля, счастье, болельщики

— Сейчас-то рассажите: СКА первым вышел на вас с предложением? Или вы вышли на СКА? Как все-таки было?

– (смеется) Я не знаю. Но там были… (длинная пауза) Я не хочу говорить что-то. Это трудно. Сложная ситуация. Скажу одно: для меня было важно, что я смогу играть с ребятами из СКА и улучшать свое мастерство, могу выиграть чемпионат. А то, что писали в прессе, что я покинул «Сибирь» и ушел из-за денег – это абсолютная неправда. Я получаю здесь точно такие же деньги, как и в «Сибири». И говорю вам: я не волнуюсь за рубль.

— То есть вы не знаете, какой курс сейчас?

– Нет. И он от меня не зависит, я не могу это контролировать. Скажу только, что были еще некоторые вещи, которые в «Сибири» мне обещали. Но их ни разу не выполнили. И после меня обменяли.

— А откуда тогда слухи про курс рубля? И то, что вы пропускали тренировки?

– Я слышал о таком, и это просто смешно. Глупость какая-то! Я не пропускал ни тренировки, ни игры. И, как я уже сказал, деньги не были причиной обмена. Это не моя работа. Не хочу причинить какой-то вред своими словами… Думаю, сейчас уже пришло время двигаться вперед.

— А что сказали бы болельщикам «Сибири»?

– Я их люблю. Они были великолепными, поддерживали меня. И я никогда не забуду, как они вели себя на матчах. Если я делал хороший сэйв – они кричали мое имя. Если я пропускал гол – они снова кричали мое имя. Даже в трудные моменты поддерживали. И я очень старался дать им что-то в ответ. Надеюсь, что у меня это получилось. Я знаю, что они сожалели об этом обмене, но я очень уважаю их. Они были лучшими. Это невероятно, как они принимали меня в «Сибири». Я был счастлив.

— И поэтому ушли от них?

– Нет. Я не знаю, как они сейчас. Возможно, они не рады, потому как пресса представила ситуацию по-своему, написала определенные вещи обо мне. Я всегда могу сказать: «Это неправда». Возможно, я расскажу всю историю позже. Когда придет время. Но не сейчас.

— То есть фанаты просто не знают всей истории?

– Да.

— В НХЛ вы все еще планируете вернуться?

– НХЛ – по-прежнему моя мечта. Я стараюсь сделать все, чтобы попасть туда снова. Пока остаюсь в СКА, подписал контракт с клубом на год. В Санкт-Петербурге тоже классные болельщики, и я хотел бы порадовать их в следующем сезоне снова.

Правда, боление, две кружки пива

— Когда приезжаете домой, первое, что рассказываете своим друзьям о России?

– Я говорю: «Приезжайте и посмотрите, как здесь все на самом деле». Потому что если т. п.осто читаешь прессу, у тебя не всегда складывается верное впечатление. Думаю, каждый должен увидеть правду, настоящую Россию, встретиться с русскими людьми.

— А что пишут в местной прессе?

– Последние новости из-за кризиса не очень позитивные. И мне кажется, это немного странно. Финляндия находится к России так близко, но эта страна как будто спрятана от финнов. Они не знают русский менталитет, и не в курсе того, что происходит здесь на самом деле. А я точно знаю, что это отличается от тех вещей, что говорят в прессе.

Мне только непривычны некоторые русские традиции: пожимать руки, выставлять ноги на стол – это хардкор для меня. Еще не понимаю, почему нельзя свистеть в помещении. Но это все мелочи. В целом, мне здесь очень нравится.

— Как-то на чемпионате мира в Словакии я встретила за один раз корову, свинью и зебру. Оказалось, это финны приехали в веселых костюмах болеть за своих хоккеистов. Это у вас национальная черта – любите выделяться?

– Это типичная ситуация для финнов. Они любят надевать на игры что-то забавное. А потом все смотрят на болельщиков по финскому ТВ. Я сам, когда был маленьким, что-то придумывал – приходил на игры с разными плакатами.

— Те финны еще громко и протяжно пели песни под окнами всю ночь. Тоже часть финской моды?

– Нет. Но знаете, я их понимаю. Матчи захватывают. Ребята выпивают по паре кружек пива и сходят с ума. Финнам, чтобы почувствовать вкус игры, надо выпить. Это русские делают все быстрее — они уже изначально заинтересованы игрой, и им не нужны те две кружки пива, чтобы завестись. Радуются хоккею без алкоголя в крови.

— Почему же финны без допинга не могут?

– Они стеснительные. Не привыкли проявляться. Если в Финляндии кто-то кричит на трибунах, все сразу смотрят на него: «Что это за парень? Он сумасшедший?». Здесь же в России все кричат. Это для вас – ничего особенного. Поэтому в КХЛ мне нравится играть гораздо больше – дворец всегда шумит. В Финляндии же многие матчи скучные, потому что фанаты как застывшие, обездвиженные.

Но русские вообще по жизни более открытые. Если, например, у меня плохое настроение, я не буду это показывать, просто приду домой и скажу своей девушке: «У меня был плохой день». Финны прячут свои эмоции, а русские ничего не держат в себе, что хорошо. Покажут всем своим видом: «Я не в духе, не надо со мной разговаривать».

Повар, конфеты, 1000 евро

— Вы такой спокойный. Есть хоть какие вещи вне льда, которые вас захватывают?

– Я люблю хорошо поесть. В это, может быть, сложно поверить, потому что я довольно худой. Но единственная вещь, которой мне нравится заниматься во время сезона — это готовка. Она дает мне энергию и хорошо переключает внимание. А вне сезона я очень люблю путешествовать. Вот две мои страсти.

— Быков и Захаркин успели попробовали ваши кулинарные блюда?

– Нет, я пока не настолько хороший повар. Иногда я готовил для партнеров, но, в основном, мы с моей девушкой устраиваем ужины для себя. Это наше хобби. Лазанья, лосось с лаймом и соевым соусом – похоже на терияки. Эти блюда у меня вообще очень удачно получаются.

— Как с десертами обстоят дела?

– Я умею готовить шоколадный фондан. Пальчики оближешь. Могу делать знаменитый финский пирог с ягодами, если найду голубику. Еще сам не готовлю, но очень люблю лакричные конфетки.

— Да, это страсть всех финнов и шведов. И, по-моему, жуткая гадость.

– Пытался угостить конфетками североамериканских и русских партнеров, им тоже не понравилось. Так что ваши слова не удивляют. Но мне очень не хватало этой сладости в Новосибирске. Здорово, что в Питере она продается в продуктовых магазинах. Теперь мои любимые конфетки везде со мной.

— Люблю готовить по рецептам Джейми Оливера. Уважаете его кухню?

– Конечно. У меня есть дома несколько его кулинарных книг, просто не хватает времени всерьез за них взяться. Приготовил пока только парочку рецептов. Но, кстати, не так давно в Санкт-Петербурге был в его ресторане. Очень понравилось.

— Вы случайно не с финским журналистом там ужинали?

– Нет. Но деньги ему отдал, кстати. Они пошли на благотворительность.

— Кому ваши средства помогли?

– В Финляндии есть семья, у которой дела идут не очень хорошо. Хоккей довольно дорогой вид спорта. Мы помогли семье купить всю экипировку. А с этим журналистом сейчас в нормальных отношениях. Больше уважаем друг друга. Я выучил урок. Он, надеюсь, тоже.

Фото: ТАСС, Global Look Press